В рассказе «Хамелеон» не было жертвы. Мастер Хрюкин, которого укусила собака, лицо комическое. В «Унтере Пришибееве» уже предстают перед нами люди, которые действительно страдают от произвола и могут быть названы жертвами пришибеевщины. И это знаменательно. В пестрой и шумной толпе самодовольных, невежественных и лицемерных персонажей Антоши Чехонте все чаще мелькают иные лица — молчаливых, бедно одетых, нечиновных, страдающих людей.

«Сиротливая» старушка, одетая в глубокий траур, пережившая свою единственную дочь, разоряемая вечно пьяным родственником («Приданое», 1883) .

Женщина с «заплаканными, тупыми от горя, почти безумными глазами» («75000», 1884) .

Гувернантка Машенька, живущая в «чужих людях» и подвергающаяся оскорблениям, хорошо знакомым «людям зависимым, безответным, живущим на хлебах у богатых и знатных» («Переполох», 1886) .

Маленькая, худенькая Анюта, «очень бледная, с кроткими серыми глазами» («Анюта», 1886) .

Извозчик Иона, оставшийся наедине со своим неизбывным, никем не разделенным горем («Тоска», 1886) .

Эти герои человечны, их страдания неподдельны, и рассказ о них требует уже иного тона.

«Да и, правду сказать, трудно за юмором угоняться! — признается Чехов в письме к редактору «Осколков».— Иной раз погонишься за юмором да такую штуку сморозишь, что самому тошно станет».[6]

Похожие материалы:

Социально-нравственные инициативы Ч. Айтматова в прозаических произведениях
«Большой киргизский аил служит мне пристанищем. Многие замыслы, характеры, образы подсказаны жизнью этих людей». Ч. Айтматов Слава Чингиза Айтматова была подобна стреле, пущенной из богатырского лука, - так быстро пролетела она за преде ...

Невский проспект (повесть). Сюжет.
Повесть начинается со слов "Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге; для него он составляет всё". Далее следует описание того, как Невский проспект меняется с раннего утра до поздней ночи. Два молодых ч ...

Пространство и вещь как философско-художественные образы
Изучая пространство, Бродский оперирует не Эвклидовыми «Началами», а геометрией Лобачевского, в которой, как известно, параллельным прямым некуда деться: они пересекаются. И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут, но раздвинутый м ...