|
Ни у Б. Васильева, ни у Ю. Бондарева нет точной, реально существовавшей личности (за исключением Сталина в романе «Горячий снег»), которая являлась бы явным прототипом кого-либо из героев, чьи черты характера, внешности он бы взял. Для повести «А зори здесь тихие…» и романа «Горячий снег» прототипами являются люди, которых авторы когда-либо встречали в своей жизни, о ком слышали, кто оставил отпечаток в памяти. Поэтому герои данных произведений - это собирательные образы. Так в романе «Горячий снег» Кузнецов, Дроздовский, Уханов, Рубин, Чибисов, Сергуненков – это образы сослуживцев, друзей знакомых, и не только военного времени, но и мирной жизни. В частности в образе главного героя, Кузнецова можно заметить черты самого автора. Бессонов, Веснин, Титков – это представления командира противотанкового орудия о «начальстве», анализ приказов и распоряжений, неоднократные (после войны) встречи с командованием войск, в частности с Г.К. Жуковым. Зоя – образ сестры милосердия, близкий любому солдату, с которой Ю.Бондарев неоднократно встречался из-за контузий. Немцы – это военный опыт самого писателя, его ненависть и память. Поэтому значительную роль в романе имеет автобиографичность. А жизнь человека на войне – это уже и есть главный материал для писательской деятельности, и чем больше человек видел, чем глубже он чувствовал, тем ярче, реальней и естественнее предстаёт перед читателем картина тех страшных событий. Хотя вряд ли есть что-нибудь противоестественней, чем война. Немногочисленные образы героев повести «А зори здесь тихие…» так же являются собирательными. В одном из интервью Васильев говорит, что у его героев нет прототипов, хотя в то же время рассказывает об эпизодах из жизни, которые привели к созданию именно таких героев, и о людях, которые в какой-то степени невольно воплотились в романе. Так автор говорит об упомянутых мной выше убитых деревенских девушках. Черты же внешности и характера, Борис Львович взял частично от одноклассниц, частично от девушек, которые служили радистами, медсестрами, разведчицами и находились на фронте, сражались плечом к плечу с мужчинами. «Я только поставил своих героинь в необычные условия, которые во время войны тоже были возможны и возникали сплошь и рядом» - говорит писатель. Ещё вспоминает автор:«В моей жизни был период, когда после окончания полковой школы пришлось командовать женским батальоном. Отдельные штрихи внешнего облика и характера этих девушек невольно оказались воплощенными в героинях повести». Образ же старшины Васкова сложился из личных наблюдений Васильева. «Поскольку сам я был и солдатом, и сержантом, находился в тесном контакте со старшинами и старослужащими. Хорошо знал их. Они бывали порой слишком требовательны и суровы, но только потому, что берегли нас, желали нам только добра» - вспоминает Борис Львович. Немцы - это так же как и у Бондарева собирательный образ ненавистного врага. Благодаря этой «собирательности» в одной из девушек ты узнаёшь себя. Для нас особенно близки образы девушек, наших ровесниц. Поэтому невольно ставишь себя на их место, задумываешься о том, смогла бы ты это сделать во имя Родины, и поэтому так трагична повесть, ведь многие ответят : «нет, это дело мужское». И мы не вправе осудить этих людей, ведь это действительно так. В этом-то суть и трагедия войны. Похожие материалы: Революционный романтизм Функции фантастики в реалистической прозе И.С. Тургенева и П. Мериме. Приемы литературной местификации Проспера Мериме Готическая литература в России |
Прототипы
