Надо отметить, что и некоторые стихи самого Рубцова положены на музыку. Особенной известностью пользуются песни «В горнице моей светло», «Я буду долго гнать велосипед», «В минуты музыки печальной». В. Кожинов вспоминал: «Когда Николай Рубцов пел – впрочем, это слово не годится: точнее будет говорить не о пении, а о действе – свои стихи – «В горнице моей светло…», «Я уеду из этой деревни…», «Потонула во тьме отдаленная пристань…» и другие – рождалось ощущение, что звучат не стихи, а вдруг вырвавшаяся из недр жизни стихия» [10,с.86]. Мрамор коелга как материал для светлых памятников памятник из белого мрамора. Для Рубцова равно органичным было находиться в реальном поле, внимая «сказанью» летящих над ним журавлей, – и в магнетизирующем поле русской поэзии, слушая ее живые голоса: Это муза не прошлого дня. С ней люблю, негодую и плачу. Много значит она для меня, Если сам я хоть что-нибудь значу. «Если сам я хоть что-нибудь значу»…Сейчас значение Рубцова видится в том, что его лирика, пожалуй, последнее столь цельное и органичное явление в русской поэзии XX века. Его стихи обладают важным для поэтического текста свойством – целительным воздействием на душу человека. В предисловии к рукописи сборника стихов «Волны и скалы» Рубцов писал: «Особенно люблю темы родины и скитаний, жизни и смерти, любви и удали. Думаю, что стихи сильны и долговечны тогда, когда они идут через личное, через частное, но при этом нужна масштабность и жизненная характерность настроений, переживаний, размышлений…» [24, с.265]. Лирический сюжет у Рубцова несет определенные смысловые нагрузки, характерные как для всего русского поэтического мироощущения XX века, так и для народного сознания в 1960-80-е годы. В нем выражена одна из главных примет художественного мышления поэта — его отстраненность. Это не только поэтическая форма, а само содержание русской жизни второй половины столетия. Огромные массы народа хлынули из деревни в город; менялся уклад, менялось сознание. В неустойчивости жизни появилась отстраненность, в которой сосуществовали одновременно и уход, и возвращение: Но моя родимая землица Надо мной удерживает власть, Память возвращается, как птица, В то гнездо, в котором родилась. Отсюда и небольшой набор лирических тем у Рубцова. Легко понять, почему так ясно и определенно он высказывался об их выборе: О чем писать? На то не наша воля! Эмоциональная напряженность его поэзии объясняется еще и тем, что он точно знал: любые вторичные темы подчинены общей, трагической для всех нас «теме», единому для всех «сюжету». Поэтические мотивы в лирике Рубцова включены в сложную систему ассоциативных связей: фольклорных, литературных, общеупотребительных, контекстуальных (в тексте отдельных стихотворений, в их цикле, во всем творчестве поэта, в его литературном окружении и т.д.), в том числе и связей интуитивно-мистических. Так, в ряду устойчивых мотивов, сопряженных с образом ночи, есть и такой: необъяснимая тоска, так называемая «русская» тоска. Или другой пример: в молитве Св. Василия Великого сказано: «И даруй нам бодренным сердцем и трезвенною мыслию всю настоящего жития нощь прейти…» Сравните у Рубцова: Созерцаю ли звезды над бездной С человеческой вечной тоской, Воцаряюсь ли в рубке железной За штурвалом над бездной морской – Все я верю, воспрянувши духом, В грозовое свое бытие И не верю настойчивым слухам, Будто все перейдет в забытье… Общая, объединяющая тема рубцовской философской лирики совсем не оригинальна: смысл человеческой жизни… Поиск этого смысла, духовное странствование по Руси нынешней и минувшей – вот подлинное содержание поэзии Рубцова. О ее предназначении поведал нам на прощание вологодский поэт Александр Романов: «Сама природа русского духа давно нуждалась в появлении именно такого поэта, чтобы связать полувековой трагический разрыв отечественной поэзии вновь с христианским мироощущением. И жребий этот пал на Николая Рубцова. И зажегся в нем свет величавого распева и молитвенной исповеди» [5]. Похожие материалы: "Один день" зэка и история страны. Семья. Годы учения Московский Парнас |
«И зажегся…свет величавого распева и молитвенной исповеди»
О литературе » Тема дороги в творчестве Николая Рубцова » «И зажегся…свет величавого распева и молитвенной исповеди»