К недостаткам произведения Дружинин относит и исполнение повести, считая его неудачным. Ни одному герою произведения критик не отдает свои предпочтения. «Несмотря на жалость к главному герою, Васе Шумкову, - пишет он, - мы все-таки не любим его»[48]. Дружинин считает Васю «непонятным, его детские выходки неловки и непривлекательны», и он не так близок критику, как, например, Макар Алексеевич Девушкин из «Бедных людей», в герое повести Дружинин «не находит частички себя, как это было с Макаром Алексеевичем» [49].

Других же замечательных лиц в повести критик вовсе не обнаруживает. Обращаясь к другому персонажу повести – Аркадию, другу жениха, Дружинин находит его лицом весьма невероятным, излишне заботливым, а в «Петербурге не любят на каждом шагу обниматься со своими друзьями», и вообще «скромная часть нашего народонаселения до крайности сосредоточена и молчалива в своих привязанностях и антипатиях»[50]. Т. е., по Дружинину, люди такого типа – большая редкость.

На этом анализ образной системы повести «Слабое сердце» и заканчивается. Критик не удостаивает вниманием ни Лизаньку, возлюбленную Васи Шумкова, ни его благодетеля Юлиана Мастаковича.

Не ограничившись рассмотрением идеи произведения и образной системы, Дружинин переходит к анализу отдельных эпизодов. Сцену в магазине у француженки, когда Вася Шумков со своим другом Аркадием с огромным восторгом и умилением выбирали чепчик для Лизаньки, критик оценил как наигранную, искусственную, уподобил «фальшивой музыкальной ноте». «Тут что-то не так, что-то не верно…», - замечает Дружинин, но окончательного ответа своим подозрением не дает[51].

Но в то же время Дружинин признает, что, основная идея повести «Слабое сердце» «очень замечательна»[52]. Он отмечает чередование Достоевским патетических сцен с картинами Петербурга – туманными, угрюмыми или грустными, признает его умение эффектно оканчивать повесть, обращает внимание на мастерство в изображении пейзажа. Не будучи знаком с последующими произведениями Достоевского, Дружинин предвосхитил тот факт, что во многих его произведениях Петербург будет присутствовать как фон, чаще как действующее лицо.

А.В. Дружинин не оставляет без внимания и слог. Как говорилось выше, критика не удовлетворял слог писателя своей запутанностью, туманностью, из-за чего его произведение читались с напряжением. Но после выхода повести «Слабое сердце» Дружинин отзывается о языке писателя уже положительно, считает его «понятным, напомнившим нам время его успеха, время «Бедных людей».[53]

Как можно судить по данному фрагменту, статья лишена каких-либо выводов, общих заключений, Дружинин не стремится предсказать дельнейший путь писателя, не наставляет его. В целом же критик принимает новое произведение Достоевского, хотя и ставит его ниже «Бедных людей» и «Двойника».

Похожие материалы:

Александр Пушкин, как гениальный прозаик
Хотя Н. М. Карамзин и дал образец художественной и исторической прозы, попытался оживить мертвый парадный язык писателей XVIII века живым человеческим чувством, но это было только началом. К тому же Пушкина не устраивало стремление Карамз ...

Стилистическое своеобразие современной детской литературы
Вместе с новыми реалиями и новыми героями в литературу для детей входит и новый язык: это видно уже из приведённых выше примеров. Стилистическое своеобразие современной детской литературы заключается в размывании граней между литературным ...

Выводы
Можно отметить, что авторы используют символику чисел, чтобы создать и лучше раскрыть образы героев. Толстой и Булгаков используют много числовых подробностей. Несмотря на это, многие числа несут на себе огромную символическую нагрузку, п ...