Начал с публикации стихов, репортажей и очерков, однако истинное писательское лицо Крупина – автора "деревенской прозы" – проявилось в рассказах и повестях, в т.ч. в сб. "Зерна", повести "Варвара", "Ямщицкая повесть" (все 1974), с их бесхитростными историями, нередко вложенными в уста простых крестьян, с повествованием о трагических событиях на вятской земле в период братоубийственной Гражданской войны, с мечтой о "соборном" равенстве. Широкую известность принесла Крупину повесть "Живая вода" (1980), осуществляющая знакомый мировой литературе конца 19 – начала 20 вв. социально-психологический эксперимент на основе жизнеподобной ситуации: открытия в одной деревне некоего целебного источника, освобождающего население от пагубной русской привычки – алкоголизма, полная гротескной фантазии, юмора, иронии и грусти, оплакивающая нравственную деградацию русского мужика и надеющаяся на сказочное его исцеление "живой водой". Горестным, честным и трудным судьбам людей русского села посвящены повесть в письмах "Сороковой день" (1981; назв. сокращенного подцензурного варианта – "Тринадцать писем", до 1987), повесть "Боковой ветер" (1982), "Повесть о том, как ." (1985) и др., проникнутые щемящей болью за разрушаемую, уходящую деревню, сострадательной любовью к сельским жителям. Примечательны постоянные любимые герои Крупина – чудаковатые мужики, доморощенные философы, мудрые юродивые, неуклюже, наивно, косноязычно умеющие выявить подлинную суть событий, сказать правду, мужественно противостоящую "лейтмотивному" для Крупина злу – лжи, пропитавшей современное общественное устройство, провоцирующей и пьянство, и социальную апатию, и нравственный индифферентизм. Тема "малой родины" в широком историческом контексте раскрывается в цикле рассказов "Вятская тетрадь" (1987), где строки летописей соседствуют с преданиями о старообрядцах, а воспоминания о военном детстве – с рассказом о судьбах интересных людей. Сквозная мысль об истинном величии внешне скромного, "нешумного" бытия, родственного в трактовке писателя национальному русскому характеру, в котором самоирония превалирует над тщеславием, а поиск идеала – над поиском материальных благ, проявляется и в повести "На днях или раньше" (1977), посвященной проблемам семейной жизни, и в рассказе "Картинки с выставки" (1979) и в повести "От рубля и выше" (1981), где стремление художника к славе, признание и даже творческий успех трактуются как путь, чреватый опасностью нравственной гибели, саморазрушения личности.

С началом "перестройки" Крупин активно выступает с "государственно-патриотических" позиций – и как тенденциозный беллетрист (роман-завещание о нравах "больной", ущербной, по мнению Крупина, творческой интеллигенции и атмосфере в писательской среде – "Спасение погибших", 1988; повесть "Прощай, Россия, встретимся в раю", 1991, показавшая агонию русской деревни конца 20 в., когда в отчизне Крупина установились порядки, отождествляемые писателем с нравами психиатрической больницы, – мысль, питающая повесть "Как только, так сразу", 1992, составленную в форме записок врача-психиатра), и как публицист (статьи в журналах "духовной оппозиции" "Наш современник" и "Москва" – "Крест и пропасть", "Горе горькое" – о расстреле парламента в октябре 1993; "До чего, христопродавцы, вы Россию довели .", очерк "Крестный ход" и др.). Сочувственная, умиротворенная тональность большинства произведений Крупина, особый вкус к народной речи, фольклору, насыщению ткани повествования частушками, поговорками, присловьями и т.п., культ смирения и подвижничества создают специфический художественный мир писателя, отталкивающий "западные" ценности – прагматизм, цинизм, сексуальную свободу и "масс-культуру" (рассказ "Янки, гоу хоум!", 1995, и др.), ведущий к восхвалению традиционных семейных добродетелей ("Свет любви": Книга прозы, 1990; составление сб. "Мы строим дом": Книга о молодой семье, 1981), религиозного страстотерпия (повесть "Великорецкая купель", 1990) и покаяния как пути к православию, которое, по убеждению Крупина, одно только спасет Россию ("Слава Богу за все": Путевые раздумья, 1995, и др.).

Похожие материалы:

Александр Пушкин, как гениальный прозаик
Хотя Н. М. Карамзин и дал образец художественной и исторической прозы, попытался оживить мертвый парадный язык писателей XVIII века живым человеческим чувством, но это было только началом. К тому же Пушкина не устраивало стремление Карамз ...

Римское общество и культура I в. н.э.
Период от смерти Августа (14 г.) до конца правления Траяна (117 г.) принято называть «серебряным веком римской литературы». Средоточием ее остается город Рим, культурный центр всей империи, диктующий свои вкусы даже греческому миру. Он уж ...

Семья Пушкина
Александр Сергеевич Пушкин с гордостью относился к своей родословной, как по линии отца, так и по линии матери. Хроника жизни предков поэта тесно переплеталась с героическим прошлым государства Российского. В одном из стихотворений Пушкин ...