Отсюда - отмечаемая вслед за М. Жирмунским многими литературоведами разговорная лексика и фразеология поэзии Ахматовой, "боязнь ничем не оправданных поэтических преувеличений, чрезмерных метафор и истасканных тропов" [5, с.86], т.е. господство нейтрального стиля (на фоне которого возможно художественно мотивированное привлечение более "высоких" или более "низких" единиц языка); употребление сложных форм логического подчинения и сочинения, а также использование переноса части синтаксического и смыслового целого из одной строки в другую как средства создания разговорной интонации. Так же как и некоторым творениям Пушкина, отдельным произведениям Ахматовой свойственны "повествовательная интонация стихотворной сказки, ее эпическая манера, элементы народной лексики и фразеологии, подхватывания и параллелизмы, характерные для устного народного устно-поэтического сказа" [5, с.128]. Все эти свойства языка поэзии Ахматовой привели В.М. Жирмунского к выводу, что ее поэзия, "преодолев символизм, возвращается к забытому наследию Пушкина". К одному их проявлений типологической общности языка поэзии Пушкина и Ахматовой следует отнести то, что оба поэта охотно используют слова, однородные с точки зрения грамматических категорий. Также Ахматова не боится использовать рифмы, которые можно отнести к достаточно традиционным: кровь-любовь, очи-ночи, небес-лес, горем-морем и т.п., которые неоднократно встречаются и у Пушкина. Установка на разговорную речь. Когда стихотворение строится как обращение или письмо к другу, знакомым; употребление характерных для такой речи слов и словосочетаний, синтаксических конструкций приводит к частому использованию обращений, восклицаний (О! Увы! Ах! и т.п.), что является еще одной особенностью языка обоих поэтов. Отличительной чертой языка поэзии Пушкина и Ахматовой является также обращение к перифразам и использование риторических вопросов в стихотворениях, представляющих собой какое-либо суждение. "Что же касается собственно генетического родства языка поэзии Ахматовой с языком пушкинской поэзии, которое выражается в сходстве языковых средств, используемых авторами, и способах этого использования, а также в том, что можно назвать реминисценциями то оно во многом возникает как следствие родства типологического" [6, с.66]. Языку поэзии как Пушкина, так и Ахматовой не свойственен повтор напевного типа (присущий "романтическому стилю" поэзии). Но лексический повтор (одного и того же слова), или повтор корневой (при употреблении в контексте однокоренных слов), является яркой особенностью их стиля, как стиля "классического". В основном повтор имеет функцию усиления. Например, у Пушкина: "На печальные поляны Льет печальный свет она"; "Минутной радости минутные друзья"; "… летучий пух, Летучим ветром занесенный"; "Как эта глупая луна На этом глупом небосклоне"; "Томных уст и томных глаз Буду памятью измучен…"; "Ненастный день потух: ненастной ночи мгла По небу стелется одеждою свинцовой"; "Чистейшей прелести чистейший образец". У Ахматовой: "Силу тайную тайно пила"; "Славно начато славное дело"; "Как нестерпимо бела Штора на белом окне"; "Напрасных крыл напрасны трепетанья"; "И в дальнем поле дальний огонек"; "И серебряный месяц ярко Над серебряным веком стыл"; "Страшный год и страшный город"; Похожие материалы: Дуэль и смерть Александра Сергеевича Пушкина Создание имажинизма. Определение имажинизма «Утопия» Томаса Мора и эпизод «Телемская обитель» в романе Франсуа Рабле
«Гаргантюа и Пантагрюэль». Переклички романа Рабле с
«Утопией» |
Традиции поэтов русской классической школы 19 века
в поэзии Анны Ахматовой. Ахматова
и Пушкин
Страница 2
О литературе » Развитие традиций русской классической школы XIX века в творчестве Анны Ахматовой » Традиции поэтов русской классической школы 19 века
в поэзии Анны Ахматовой. Ахматова
и Пушкин